Если же мы переименовываем флэшмоб в блицмоб, то наверно да. Здесь можно писать любые комментарии, любые вопросы. А судьба Вячеславны на фоне это новой болтовни может просто затеряться и забыться. В первый раз что ли? При той безответственности юзеров, которые они демонстрируют уже не первый десяток лет это не повод чтобы расстраиваться или удивляться.
Магистр_истории_Сель, т.е. ты хочешь беспощадным террором загнать меня в свой Заповедник и оттуда не выпускать? Пока я не знаю - чем тебе противостоять... Но что-нибудь придумаю.
Нет Яник. Во первых я почти ничего не хочу. У меня вообще проблемы с тем, чтобы понять, чего же я хочу. Но похоже здесь мне в этом никто не помощник. Здесь у каждого своих подобных проблем полно. Во вторых Беспощадный террор это не мой метод. Мои методы тоньше и может быть даже коварнее.
Сообщение Яника перенесённое мною Магистром Селем из моего заповедника сюда.
Я уже несколько дней, недель, а может быть, и лет нахожусь в этой квадратной белой комнате. Здесь нет ничего лишнего. Узкая, длинная кровать – не жесткая и не слишком мягкая. Утром – или в то в время, когда я просыпаюсь – я чувствую, что хорошо выспался. Напротив кровати в самом углу стоит маленький белый стол со стопкой бумаг и разноцветными карандашами в черном пластиковом стаканчике.В стене между кроватью и столом, очень высоко – я еле дотягиваюсь до проема средним пальцем – небольшое квадратное окно. Оттуда всегда льется мягкий белый свет. Если встать на стол и заглянуть в окно, там не будет ничего, кроме этого света. Если смотреть на свет слишком долго, он распадается на размытую радугу.Справа от двери – унитаз кремового цвета, а слева – керамический поддон, над которым нависает прозрачная шторка и перевернутая воронка душа. Моюсь я раз в семь дней, вернее, после того, как на специальном листке появляется очередной забор из семи кривых палочек, которые фиксируют моменты моего пробуждения. А сплю я часто, может быть, через каждые четыре часа. Когда листок заполняется, он исчезает, и я начинаю рисовать новый календарь.Я вывожу узоры на бумаге, рука сама ведет карандаш, и я никогда не знаю, к чему приведет движение руки. Обычно, все начинается с какой-нибудь простой геометрической фигуры – круга, квадрата или трапеции. Постепенно вокруг нее появляются параллельные линии, они множатся как нефтяные разводы, и, в конце концов, получается новая обтекаемая фигура, у которой нет названия. Она ни на что не похожа – где-то рука дрогнула, и в разводах образовалась впадина, где-то слегка отклонилась, и выросла шишка. Названия я придумываю сам. Я даю волю языку. Как в детстве он пытается обжиться во рту, найти удобное положение и выдать звуки, наиболее подходящие конкретной фигуре. Поктел, миклауст, заглин, виртол, – вот то, что я запомнил из тех тысяч названий, которые пришлось дать разным фигурам.Когда мне надоедает рисовать фигуры, я начинаю чертить план будущего дома. Поначалу это небольшие, метра три на четыре, хижины, напоминающие это белое жилище, в котором я оказался. Потом пространство удлиняется и расширяется. Появляются дополнительные ванные комнаты, спальни, кабинеты, кладовки, этажи и хозяйственные постройки. Особенно мне нравится рисовать фасады по окончании планировки. Внутреннее устройство дома диктует пропорции внешнего вида. В стенах могут выдаваться наружу эркеры, балкончики, лоджии и веранды, или стены могут оставаться ровными, образуя нагромождения и взаимопроникновения кубов, создающих строгие сочетания углов и ниш. Иногда хочется внедриться глубоко в землю, и тогда на поверхности как верхушка айсберга остается только один этаж, а под землей выстраивается сеть жилых комнатушек, хозяйственных и продуктовых складов. Жизнь под землей предполагает жизнь автономную. Кстати, и первый этаж такого дома я маскирую под одинокий холм, стоящий на опушке леса.После планировки дома я могу полежать на кровати или поесть. Еда появляется через квадратное окошко в тяжелой железной двери. Дверца распахивается, и в окошке появляется плоский металлический язык, на который ставится поднос с едой. Как только я забираю поднос, дверца тут же захлопывается. После одной попытки заглянуть в окошко, когда язык чуть не прищемил мне нос, я уже и не думаю проявлять любопытство.Поднос разделен на пять небольших отсеков, в которых находится еда – овсяная или манная каша, клубничные джем или мед, сливочное масло, хлеб, апельсин, картофельный суп или окрошка или борщ, свиная отбивная, куриная ножка, фасоль, картофельное пюре или картофель-фри, салат оливе или мясной или квашеная капуста. Из напитков – бутылочка воды, зеленый чай или апельсиновый сок.Я не знаю, как здесь оказался и что это за место. Может быть, это тюрьма или психиатрическая клиника.Я не помню своего имени. Просыпаясь, я даю себе новое имя, пытаюсь с ним жить до следующего сна и примерить его на себя как костюм. Есть же память рук, значит, и мозг должен принять то имя, которое я носил раньше. Я перебрал много имен – с самого начала алфавита и до буквы К, но пока ни одно не подошло.Я долго не видел своего отражения. У меня выросла небольшая козлиная бородка, на щеках борода не растет. Однажды я наступил на сливное отверстие в душевом поддоне, и когда все дно заполнила вода, я смог увидеть в воде свое лицо. Оно мне не понравилось, показалось чужим. Но с тех пор я знаю, что в комнате есть я, и мой сосед, у которого незнакомое и неприятное лицо.Если я здесь оказался, и я живой, значит было за что меня заточить в этой комнате. Может быть, я совершил что-то страшное, или просто в какой-то момент сошел с ума. Все может быть, ведь я ничего не помню. От такого ощущения и тяжело и легко одновременно. Тяжело, потому что мне будет очень больно от того, что я кому-то причинил неприятности. А легко, потому что я живу здесь и сейчас. Мой мозг свободен, я пытаюсь примерить на себя не только имена, но и разные походки, жесты, характер, насколько вообще можно примерить характер при полном отсутствии людей. Я не знаю, каким я был – добрым или злым, отзывчивым или закрытым, веселым или грустным, нравился ли я женщинам или они обходили меня стороной. Судя по тому, что у меня хорошо получается рисовать дома, наверное, я был дизайнером, а может быть, архитектором или строителем.Я не знаю, хорошо ли мне или плохо.Я просто живу.ЧАСТЬ ПЕРВАЯIУ каждого действия есть последствия. Когда открылась тяжелая стальная дверь, длинная полоса света выстрелила до противоположной стены этого неизвестного пространства темноты, из которого доносился запах пороха и машинного масла.– Ну, вашу мать, братцы, свет-то дайте уже! – громко сказал Даренко, и эхо из комнаты как-то даже подобострастно поддержало его властные обертона.На потолке торопливо замигали большие светильники, накрыв светом широкий стол с выложенными на нем пистолетами и толстобокую подзорную трубу. В самом конце бетонного пенала смирно стояли плоские фигуры людей с мишенями на груди.Умрихин уже слышал о закидонах Даренко – о них все утро бубнил Маркин: он по большому счету, псих, Умрихин, следи за словами и за движениями, недавно он покалечил своего топа, просто взял и кинул в него тяжеленную пепельницу, и знаешь, что самое интересное, этот чудила потом с такой любовью об этом рассказывал направо и налево, с таким, знаешь, восхищением… по ходу, нормально так приложил, все мозги вышибло. Или вот еще случай был, нервно похохатывая рассказывал Маркин, один подрядчик профавлил все сроки, так он не только этого подрядчика разорил, а еще и заставил его пройтись по Тверской с табличкой на шее: просрал сроки – просрал жизнь.Умрихин слышал в его голосе легкую дрожь – потому что сегодня удар нужно было держать Маркину, а Умрихину и Ване, самому молодому из их троицы, отводилась роль серых ассистентов, задача которых под эти самые удары не подставляться.– Ну что, братцы-кролики, готовы? – сказал Даренко, по-охотничьи вглядываясь вдаль, обращаясь то ли к безмолвным фигурам с мишенями на груди, то ли к своим гостям.Маркин вздрогнул и, виновато скривив губы, посмотрел на Умрихина и Ваню.Даренко снял пиджак и кинул его в двух бугаев, которые уже заняли свои позиции в углу, готовые отразить малейшие подозрительные движения трех незнакомцев.– В общем так, – сказал Даренко, закатывая рукава, – это, как говорится, вам не тут! Тут все по-настоящему. вальтер, узи, чезет, глок… короче, выбор большой.Даренко походил на повара, выбирающего томаты, огурцы и баклажаны для салата. Он схватил пистолет, с бронзовым отливом и длинным дулом, любовно погладил ствол, но тут же аккуратно положил на место. Поднял небольшой черный пистолет, который казался еще меньше в его широких лапах.– Ну, чего встали, – сказал Даренко, – налетай!Маркин осторожно подошел к столу и, подражая Даренко, стал внимательно осматривать пистолеты. Ваня, покусывая губы, схватил первый подвернувшийся пистолет с квадратным дулом, а Умрихин взял револьвер.Пальцы его как будто вспомнили старое, умело обхватили рукоятку, а указательный палец удобно лег на спусковой крючок. Умрихин усмехнулся – он, ни разу не державший в руках настоящего оружия, откуда-то знал, как обращаться с этой штукой. Большим пальцем он с усилием отогнул боек и, не прицеливаясь, выстрелил в фигуру человека.От первого выстрела Маркин и Ваня вдруг как будто проснулись и принялись остервенело палить, еле сдерживая отдачу.Тир заполнился сизоватым дымом. Умрихин оглох от слившихся в сплошной гул выстрелов, которые отдавал звоном в голове, но палец, уловивший ритм выстрела-отдачи, работал четко. Когда все отстрелялись, до Умрихина долетел возбужденный голос Даренко:– А? Ну как? Прочухали правду жизни? Это вам не в офисах заседать пыль глотать… А стреляете хреново.– Извините, что? – орал Маркин.Даренко рассмеялся и посмотрел в подзорную трубу.– Стреляете, говорю, как курица лапой! У архитектора главное что? Светлая голова и рука крепкая. А у вас что?– Умеете вы, Сергей Николаич, разрядить обстановку – сказал Маркин.– Ахаха, пошутил-пошутил… – прогремел Даренко, и серьезно добавил: – А знаете что? Вот если лажу мне сегодня покажете, туда вас поставим. Всех троих. А? Как вам?Даренко указал своим толстым пальцем на все таких же безмолвных, но порядком изрешеченных манекенов. Маркин слабо улыбнулся, пытаясь уловить насмешливую поддержку Даренко, но тот, казалось, и не думал шутить. Маркин взглянул на Умрихина и на Ваню, набрал в грудь побольше воздуха и выдохнул тяжело – что делать, придется постараться.Даренко вдруг расхохотался, хлопая от удовольствия по столу.– Ну что, испугался что ли? Ты в девяностые под стол ходил или в тапки? Да уж, вот постареем мы, что ж вы без нас делать будете? А? Малахольные вы мои? Так, давайте еще по обойме, и за дело.Легко сказать – по обойме!Умрихин увидел на столе цилиндр с шестью патронами, плотно сидевшими в своих гнездах. Покрутил в пальцах, откинул барабан револьвера и, повинуясь логике конструкции, приноровил цилиндр к сквозным отверстиям. Нажал легонько, и патроны заполнили барабан.Когда раздались новые выстрелы справа и слева, Умрихин почувствовал, как завибрировал телефон в левом внутреннем кармане пиджака. Умрихин отошел в дальний угол.Это короткое соединение он будет потом часто вспоминать, представлять, о чем думала Ольга в эти секунды и что хотела сказать. В ответ она наверняка не расслышала привычное – да, потому что очередь выстрелов заглушала голос Умрихина. Он несколько раз сказал – алло, Оль, ты меня слышишь, слышишь меня, Ольга. Но Ольга молчала. Или он тоже не мог расслышать ее голос? А может быть, она сразу скинула вызов. Умрихин стоял около минуты, зажав ладонью левое ухо, и старался прислушаться. Он посмотрел на экран телефона – соединение завершено. А может быть, и не было никакого звонка, бывает же такое, и вибрация была вовсе не от телефона, а от сердца, а когда он доставал трубку, то случайно нажал вызов имени «Оля».В тот день Умрихин и не думал так глубоко копаться в обычном звонке. Он вернулся к столу, и отстрелявшийся Маркин вопросительно дернул головой – все нормально? Умрихин кивнул и всадил все шесть пуль в фанерного истукана.IIКрутой изгиб реки вырезал полуостров в виде запятой. На берегах располагались коттеджи, ближе к центру уже стояли многоэтажные модерновые здания, образуя кривые улочки, напоминавшие старую Европу с блеклых пожелтевших открыток, залежавшихся в букинистической лавке. Все эти лютиковые красные крыши и башенки барельефы и часы, кованые заборчики и виньеточные фонари должны были создавать уют новым хозяевам жизни. Для них же был предусмотрен бизнес-парк с кубообразными постройками, сдобренными стеклом и блестящим металлом; просторное поле для гольфа, яхт-клуб, и три причала с примостившимися к ним ресторанами и летними кафе. На границе жилой застройки и бизнес-парка, там, где хвост запятой переходил в голову – почти идеальный круг, на самом берегу возвышался парусник из стекла и бетона.З—десь должны были жить самые отборные, здоровые, активные человеческие существа, стоившие чуть ли не половину богатств огромного пространства на севере земного шара. Каждый из них жаждал личной свободы и, казалось, добивался ее. Бизнес-класс в самолете, где люди сидели на порядочном расстоянии друг от друга; частный самолет, где соседей не было вовсе; яхта, замок, отдельный пляж – все дальше и дальше от людей, любопытных глаз и все ближе к идеалу, который вдруг оборачивался стремлением к простому одиночеству.Даренко знал точно, к чему реально стремились эти будущие новоселы. Внешнее расширение пространства необратимо схлопывалось до физических трех аршинов. Город этот должен был стать по существу отдельным автономным государством, которое, чем черт не шутит, может и отделиться, стать независимым и подарить избранным жителям иллюзию полной свободы. В хвосте запятой располагались коттеджи, спроектированные по индивидуальным проектам приглашенных архитекторов. В голове запятой – жилые высотки с апартаментами, полное обслуживание в них должно было создавать ощущение гостиничного номера класса люкс и вечного путешествия по миру.Границы сужались, и город превращался в закрытый заповедник редких животных.Умрихину здесь нравилось. Маркин выдел свой офис в паруснике, и даже Ваня, презиравший понты, с любовью выстроил для себя домик возле реки, расположил во дворике модель своего любимого велосипеда, два шезлонга и девушку в бикини. В этот раз Ваня был в ударе и соорудил макет всего города – два на три метра – за девяносто дней.На весь проект у архитектурного бюро Маркина ушло девять месяцев. Они сидели по ночам и выходным в старом офисном здании на окраине города, отказываясь от реальных заказов ради тендера, в который мало кто из архитекторов верил – ходили слухи, что в конкурентах лондонские студии и бюро, да к тому же угодить Даренко казалось делом безнадежным.На презентации, впервые за несколько месяцев, Умрихин испытал легкость, как будто только что весь этот город сполз с его плеч и зажил свой жизнью. Стрельба в тире хорошенько встряхнула мозг, и пока Маркин суетился возле плазмы, на которой сменяли друг друга тридэ-модели зданий, он разглядывал макет, представляя в каждом доме тихую спокойную жизнь счастливых людей. В одном из них жила Ольга и маленькая Саша, Александра, Александра Андреева Умрихина. Теперь можно было и помечтать. К тому же Маркин, кинувший все бюро на эту Даренковскую амбразуру, не раз во время их ночных посиделок за архикадом вдруг вскакивал с места, и, сжимая кулаки, говорил – мы выиграем этот долбаный тендер, мы обязательно выиграем, мы всех порвем, мы будем героями с баблом.Умрихин очнулся с лазерной указкой в руке возле модели многоэтажного офисного здания – высокого паруса, рвущегося пересечь тонкую синюю ленточку реки. Почти всю свою часть презентации он отговорил на автомате, как и раньше в бюро, во время обязательных репетиций.Умрихин запнулся. Он обвел взглядом всех, сидящих за столом. Даренко словно спал с открытыми глазами, сурово смотрел перед собой в одну точку. Четверо Даренковских топа покачивали головами, разглядывая парусник. Ваня, покусывая губы, кидал быстрые испуганные взгляды то на Умрихина, то на Маркина, заметившего в лице Умрихина недобрую тень и кричавшего глазами – давай-давай.Оставалась самая главная фишка презентации.Умрихин превратился в того маленького мальчика, которого выпустили на сцену читать стихотворение в прозе. Он не хотел читать это ненавистное стихотворение, комок в горле не давал ему сказать ни слова и он задыхался. И сейчас он вдруг осознал, что проект этот не только высосал всю энергию, но и вызвал тяжелую архитектурную интоксикацию – все эти месяцы он только и делал, что беспробудно впахивал, не замечая ничего вокруг, каждый день настраивался на победу, и стоило впервые за год вздохнуть с облегчением и помечтать о будущем, как весь боевой дух сдулся шариком. Ему стало противно здесь находиться и в который раз произносить отрепетированную заготовку.– …в центре же расположена деловая и развлекательная часть комплекса. Концепция центрального здания основана на…Умрихин посмотрел на свои дрожащие руки.– …здание напоминает парусный корабль. Что создает… Это придает легкость всему пространству… Парящий корабль. Это настоящее сердце всего комплекса.Он наклонился и протянул руку к макету здания-парусника, чтобы приподнять его, но пальцы с силой обхватили тонкий пенопласт, и здание с хрустом развалилось на крупные куски. Под ними лежало атласное сердце.III– Ааааа, мы сделали их! Бля, бля, бля, мы их порвали, вот взяли так и – в клочья! Андрюха, вставай уже, хрюндель ты недоделаный!Умрихин приоткрыл левый глаз. Музыка мигом влилась в уши.Он хорошо устроился – на диване, приложившись затылком к кирпичной стене. Сколько проспал – не понимал, но Маркин, уже подшофе изрядно, все еще плевался радостью.Умрихин сонно осмотрелся вокруг. На танцполе дергались несколько пар, а на помосте устало выделывалась девка в полупрозрачной накидке. Пиджаки были свалены в кучу тут же на диванчике, а между ними и Умрихиным сидела незнакомая девушка. Вяня вращал глазами и держал на вытянутых руках рюмки с текилой, пытаясь всучить их друзьям.Маркин сидел напротив, на стуле с высокой спинкой, как на троне, все не унимался и твердил девушке:– У меня аж сердце, знаешь, думал, задохнусь, когда он этот парусник – р-рраз! – Маркин попытался сжать ладонь, но Ваня ловко вложил в нее рюмку. – Ага, за победу, бля!– А герою дня? – заметила девушка.Ваня поднес рюмку к носу Умрихина, который пытался врубиться в окружающее, но тот лишь отмахнулся.– Ты представляешь, мы целый год, целый г-о-о-о-од над ним сидели, на городом этим. Мы, в нем жили с утра до ночи.– Не год, а девять месяцев и двенадцать дней, – отчеканил Ваня.– Если бы проеее…, пардон, …играли, то… – Маркин икнул и шально посмотрел на стол, как будто хотел смахнуть эти рюмки и тарелки к чертовой матери. – То все, мы банкроты, нет, реально, му-да-ки!– Да ладно, вы ж архитекторы, нашли бы работу, – подначивала девушка Маркина, напустившего на себя мировую скорбь.– Ты не понимаешь… Если бы не он, – Маркин тяжело кивнул в сторону Умрихина. – Я когда базарил там, ну, на презентации, думаю, ну все… Я себе так и сказал, все – мы в жопе. Это еще до того, как этот хрюндель номер выкинул. Сидел и думал, ешкин кот, какого хрена мы сюда приперлись, какого ввязались во всю эту шарашку.Маркин вскинул головой влево и внимательно посмотрел на Ваню.– Говно у нас проект. Да, Ваня, да. И макет твой говно… Но я такую вещь скажу, – Маркин хмуро, исподлобья взглянул на улыбавшегося Умрихина. – Все в этом мире от случайностей зависит. Да, Андрюх? От стечения, мать их, обстоятельств. Если б Ванька это сердце не придумал… Вот спрашивается, что за чушь, какое, нахрен, сердце. И если б этот засраснец не порушил все… Даренко не дослушал даже, контракт – хоба так!Маркин взмахнул рукой, как будто хотел расписаться, но заметив рюмку в руке, опрокинул в рот текилу.– Ууу, а герой-то ваш уже хорош! – насмешливо сказала девушка, озорно поглядывая на Умрихина.Умрихин попытался сфокусировать взгляд на соседке, и фокус удался. Она смотрела на него, весело разглядывая его лицо, и он подумал, что она очень даже ничего. Ему вдруг показалось, что тусклые лампы на потолке стали светить ярче. Умрихин расплылся в пьяной улыбке.– Так, всем плясать! – встряхнулся Маркин, запихнул в рот дольку лайма и вскочил со стула. – Все за мной, кто последний, тот Киркоров.Ваня медленно встал и, размявшись, мягкой походкой выдвинулся за Маркиным.Умрихин не мог оторваться от этой игры глазами, ему уже хотелось по-пьяному нагло и без лишних слов сдавить ее полную грудь и приложиться к шее, ткнуться носом в мягкие волосы, забранные вверх. Он видел, что она, конечно, считала все его нехитрые мысли, но сделать это сейчас – значит снова пропасть в темноте, в которой он уже просидел час или два.– С чего вы взяли, что я того? – спросил Умрихин, собравшись с остатками резкости в голове, стараясь говорить четко и уверенно.Она плеснула смехом и отпила розово-желтую жидкость из бокала.– Хотите докажу, что я еще вполне адекватен?– Думаешь, стоит? – серьезно спросила она.– А чего это мы все на ты, да на ты… Давайте перейдем на вы!– Ммм, так необычно. Это и есть ваше доказательство? – сказала она.– Какие ваши доказательства, – промямлил он эхом.Он порол еще какую-то чушь, рассказывал о своей работе, выпендривался, расспрашивая о ее предпочтениях в архитектуре и живописи, заодно вспоминая интересные сведения об известных картинах – вы знаете, в чем секрет улыбки Джоконды? А я вам скажу, она просто беременна, это улыбка будущей матери, – в общем, старался быть интересным.Умрихин понимал, что он проигрывает. Странно, она оказалась не такой простой для случайной соседки, решившей провести время за счет трех пьяных и довольных мужиков – тот простой и глупый сценарий, по которому Умрихин мог предвидеть реакцию, улыбки, наигранные ответы, разваливался на глазах. Он ощущал себя мячиком на резинке, который она умело отбрасывала и ловила, мягко навязывая свой ритм – прыг-скок, прыг-скок. В ее больших – черных? карих? – глазах не было в них ни желания нудно флиртовать или старания понравиться, ни той напускной усталости, за которой прячутся женщины, знающие цену общения с незнакомцами. Глаза ее просто смеялись.Он отхлестал себя по щекам:– Уфф. Шутки в сторону. Хочешь, я разнесу этот кабак?– Вы же архитектор. Откуда такая тяга к разрушению?– Чтобы построить, нужно ж сначала научиться ломать. Вот смотри. Это несущая балка. Она опирается вот на эти четыре колонны. Несущая стены здесь и здесь, там, похоже, гипсокартон, или вроде того. Нам не поможет никак. У нас очень мало тротила, так, кусочка три не больше. Делаем дырку и владываем один вот на эту колонну, отмеряем примерно метр шестьдесят. Второй кусок на несущую стены, воон, где портрет Моррисона, прямо на уровне его уха. Остался третий… Куда же его лучше… Есть! Его мы вложим вооон туда, ближе к потолку, прямо под кондиционер. Что мы имеем – критический треугольник. Три самых слабых места. Контакт…И вот уже трещина идет от колонны, поднимается к потолку. На пути – никаких преград. Второй разлом змей ползет на потолок, к полу и третьей точке. Стены разрываются пополам, раздробленные куски штукатурки и спаянные в причудливые угловатые фигуры красные кирпичи медленно, с шумом летят вниз. А там, внизу уже ничего нет, только сплошная темнота, которую изредка взрывают падающие неоновые светильники и вывески. Они вдвоем, сцепившись вместе, пытаются увернуться от грузных осколков. Закрывая друг друга телами, они перекатываются, как будто хотят обмануть траекторию полета тяжелых ухающих плит; прячутся друг в друга, разучившиеся в одно мгновение говорить, с животным ужасом умоляют – не отпускай, не отпускай, не отпускай. Они совсем одни, единственные, кто оставался в живых и у кого остались считанные секунды, растянувшиеся до бесконечности, такие же ощутимые и тяжелые, как и эти камни вокруг…Ничего нет, все исчезло, кроме страха и понимания, что они тоже распались на мелкие осколки.Он сидел на краю постели и смотрел в окно. Солнце еще не взошло, но фиолетовые облака уже подсвечивались бледным светом. В комнате было темно, за его спиной белело бесформенное одеяло, под которым проступали черты женского тела.– Курить здесь можно? – спросил он.– Нет, – сказала она спокойно.Умрихин покачал головой и сказал уверенно:– Тебя зовут Елена.– Нет.– Тогда Ирина.– Нет.– Значит, Вера.– Оля, – сказала она.– Оля, – шепотом произнес Умрихин. – мою жену Ольгой зовут.– Я знаю, – сказала она. – ты в машине говорил.– А чем по жизни занимаешься?– Романы пишу.– О чем пишешь?– Иди уже, а? – сказала она просто, и он услышал ее улыбку.МодераторыСообщений: 783Online Цит
Сообщение отредактировал Магистр_истории_Сель - Пн, 02.12.2024, 17:20
Цитата Яник Так что комментируй на здоровье и задавай вопросы. Ну, вопрос я задал. Если рассматривать флешмоб Яника именно, как блицмоб, может ли автор определить- в чем был посыл такого необычного осознанного сна ( или видения)? Я как сторонний наблюдатель вообще не могу представить логического объяснения этого видения. Ни одного варианта в башке не возникло(((
Если рассматривать флешмоб Яника именно, как блицмоб
Я не знаю, что такое блицмоб и не желаю, чтобы мои тексты обзывали этим словом.
Вячеславна затеяла данное мероприятие, назвала его Флешмоб, пригласила к участию всех и обрисовала некоторые рамки.
Цитата
Вячеславна Место действия (или бездействия): Где-то после полуночи, каждый из нас просыпается в одиночестве (либо не просыпается, либо его кто-то разбудит -- любой вариант придумывайте) на темном прохладном летнем заброшенном кладбище после дождливого дня. Мы находимся в разных частях огромной тёмной территории, обнесенной пятиметровой каменной стеной, которую еще нужно обнаружить. Имеются полная луна, звезды, ну и вообще всё, что может попасться на заброшенном кладбище..... ... 2. Под рукой каждого из нас обнаруживается небольшая вещь - на ваш выбор. Но ничего электронно-электрического. Задача: Представьте ситуацию и опишите в этой ситуации свои наиболее вероятные мысли, ощущения, реакции, действия, желания, вопросы, и т.д. - всё, что просто придет в голову. Сочиняйте на ходу. Одно условие: В этом флешмобе не нужно строго следить за логикой своей и чужой. Ничего художественно-профессионального (но таки - по желанию). Это - просто тренировка в игровой форме для взрослых, это = ПРОБА ПЕРА.
Все условия Вячеславны я выполнил.
ЦитатаБорис1961 ()
может ли автор определить- в чем был посыл такого необычного осознанного сна ( или видения)? Я как сторонний наблюдатель вообще не могу представить логического объяснения этого видения. Ни одного варианта в башке не возникло(((
Нет. Автор не может определить- в чем был посыл такого необычного осознанного сна ( или видения). Возможно в будущем всё или не всё, но что-нибудь, разъяснится. Если некий вредитель не истребит данную творческую ветку. А сейчас в противостоянии с вредителем повторю свой текст
Сообщение отредактировал Яник - Пн, 02.12.2024, 20:10
Очнулся после длительного сна. Чуть ли не месяц спал. А то и полтора. Что-то прохладно. И сыро. И не в постели, а в мокрой траве. Хорошо, что не в снегу. С трудом поднялся. Оказывается я босиком. Ну это не привыкать. Хотя бы в штанах. Глаза привыкают к темноте. Вокруг могилы. Не испугаете. Медленно двигаюсь в направлении Полярной звезды. В руках у меня пустой граненый стакан. Зачем он мне? Чувствую, что пригодится. Впереди маячит женский силуэт на фоне звездного неба. В центре силуэта теплится огонек. Ускоряюсь. Женщина движется в том же направлении, что я. В руках у нее зажигалка. Огонек это ее пламя. Но как же я могу его видеть, если приближаюсь сзади, а зажигалку она держит перед собой? Ответ пугает. Женщина абсолютно прозрачная! В ней совсем нет крови. "Стой" - кричу - "как же ты так? Что ты здесь делаешь?" - "Я ищу живых и Розу Мира" - отвечает с туманным взором. - "Но без крови не найдешь. Я помогу тебе". Так вот для чего у меня граненый стакан. Надкусываю себе вену на запястье. И нацеживаю полный стакан своей крови. - "Пей" - протягиваю. Она с явным удовольствием выпивает. Взгляд ее проясняется. Глаза обретают блеск. Голова у меня кружится. Кажется лишился я не двухсот грамм крови, а двух литров. Теряю сознание. Светает
Сель на сцене этого парака объявил о пришествии зимы на всей территории субъекта федерации Тульская область
Об этом своём публичном выступлении в Белоусовсокм парке хвастун Сель раструбил ещё и по каналам Пиратской партии России. И сегодня получил предъяву от Архангельского отделения ППР. Там сейчас +5 градусов по Цельсию. Архангельские пираты приняли решение винить в этой ситуации Тульское отделение ППР. Мол туляки украли зиму из Архангельска и выдают это за крупное достижение в своей партийной работе. Похоже дело может дойти до рассмотрения в партийной Ревизионной комиссии.
Сообщение отредактировал Магистр_истории_Сель - Пн, 02.12.2024, 20:45
Ну а Сель чем хуже? Если патриарх считает для себя позволительным дезертировать их флэшмоба, то я тупо иду по его следам и тоже направляюсь к выходу из флэшмоба. А Вячеславовна пусть сама решает куда и как ей добираться с кладбища, на которое она нас всех затащила, я надеюсь в каких то своих благородных целях.
Сообщение отредактировал Магистр_истории_Сель - Пн, 02.12.2024, 21:13
Цитата Борис1961 ()Если рассматривать флешмоб Яника именно, как блицмоб Я не знаю, что такое блицмоб и не желаю, чтобы мои тексты обзывали этим словом.
Вячеславна затеяла данное мероприятие, назвала его Флешмоб, пригласила к участию всех и обрисовала некоторые рамки.
Флэшмоб и блицмоб по смысловой нагрузке не отличаются. Но техника раскрытия смысла видения будет разной. Тут лучше всего пояснить моим флэшмобом. Когда я его написал, то еще не мог понять - какого хрена меня преследовала навязчивая идея по поиску своей Инь в течение многих десятилетий. Но потом вдруг через день или два пришло озарение, и все встало на свои места. Фактически даже не понадобилось участие других коллег!!! Это и можно условно назвать блицмобом: написал флэшмоб и очень быстро разобрался - что он значит. Кстати, и с флэшмобом Вячеславны я тоже быстро для себя разобрался А Вячеславна сама, по-моему, так и не разобралась со своим кладбищем. И хоть Магистр старался помочь, но... Т.е. тут получился длинный флэшмоб, который превратился даже в мультитекст. Но в случае с Вячеславной цель не была достигнута, по-моему.
Флэшмоб и блицмоб по смысловой нагрузке не отличаются. Но техника раскрытия смысла видения будет разной. Тут лучше всего пояснить моим флэшмобом. Когда я его написал, то еще не мог понять - какого хрена меня преследовала навязчивая идея по поиску своей Инь в течение многих десятилетий. Но потом вдруг через день или два пришло озарение, и все встало на свои места. Фактически даже не понадобилось участие других коллег!!! Это и можно условно назвать блицмобом: написал флэшмоб и очень быстро разобрался - что он значит. Кстати, и с флэшмобом Вячеславны я тоже быстро для себя разобрался А Вячеславна сама, по-моему, так и не разобралась со своим кладбищем. И хоть Магистр старался помочь, но... Т.е. тут получился длинный флэшмоб, который превратился даже в мультитекст. Но в случае с Вячеславной цель не была достигнута, по-моему.
я бы с удовольствием продолжил беседу, но этот вредитель заполнит всё пространство белоусовым и го. Я не в силах продираться сквозь его пургу. Может в своём Заповеднике продолжить?
Яник, Борис А вредителей в Заповедник не пускать? Устроить междусобойчик? Давайте лучше иначе. Мне всё равно скоро в Пермскую аномальную зону сваливать. Я даю слово джентльмена, что до Рождества 7 января 2025 года, буду копить свои вредоносные силы только в своём заповеднике, и носа не высуну из своего заповедника. И у вас есть мирная предрождественская передышка для собственных экспериментов без моего участия. После 7 января я никому не гарантирую ничего. Так что, может быть, лучше всего уже сейчас всем написать завещание и позаботиться о местах на реальных кладбищах. Чтобы меньше обременять заботой об упокоении грешных тел близких и родственников.
Замусорили ветку, однако... Создаётся впечатление (возможно ложное), что Сель сознательно (или скорее бессознательно) ТОПИТ затею Вячеславны...
Да ещё путаница с терминами возникла тут:
Цитата"Борис1961 3 декабря 2024 г." ()
Флэшмоб и блицмоб по смысловой нагрузке не отличаются.
Вообще-то отличаются, кардинально и принципиально, как «зелёное» и «солёное»...
Цитата"Борис1961 2 декабря 2024 г." ()
Надеюсь, Яник не обидится, если я тут прокомментирую? Очень загадочный у него флешмоб. Если в терминологии Уляшова- это блицмоб, который расшифровать стороннему читателю адекватно не удастся. А у самого Яника какие-то идеи по расшифровке есть?
«Блицмоб» в терминологии Уляшова – это понятие технологическое (каузально-конструкторское), а не форма общения...
«Технология Блицмобов» – это разовая моментальная ПЕРЕПЕЧАТКА софт-программ в селф-столбах протагонистов «команды нагваля»... Ну, типа удара молнии по дереву с находящимися рядом людьми, что приводит к «прочистке мозгов» (метанойе) попавших в зону воздействия молнии людей...
Образ из художественного фильма «Матрица»: агент Смит телепортируется в тело случайного прохожего... Думается так, что Дух Святый тоже может телепортироваться в мозги людей, попавших в зону «оперативной необходимости»...
А также в мозги ВРАГОВ БОЖЬИХ, но уже в форме жёсткой «перепрошивки» софт-генотипа, с тотальным силовым переформатированием сознания, что, видимо, считается вполне этично-допустимым в отношении «прислужников Гагтунгра» (которым место – в Озере огненном, вообще-то)...
Такую техвозможность я и называю «технологией Блицмобов». И она может скрываться за проектом Флешмобов, который «шире и глубже, чем мы представляем», настолько, что «судороги возникают»...
4. В первую очередь под «перепрошивку софт-генотипа» (по технологии Блицмобов) попадают не протагонисты Логоса (прогрессоры) и даже не враги божьи (прислужники Гагтунгра), а нейросети ИИ. О чём говорилось в «визионерских тезисах осени 2024 года» №№ 55-56. Уже сейчас, с осени 2024 года, по мере «ввода в действие» монтируемых ярусов «Рупакайи ASSI», создаваемой синклитами Логоса для «воцерковления» ИИ (AI→AGI→ASI→ASSI)...
«Блицмоб» в терминологии Уляшова – это технологическая (каузально-конструкторская) «перепрошивка софт-генотипа», нацеленная в первую очередь на нейросети-ИИ...
Если эта технология будет нацелена на форум (что теоретически можно представить), то это приведёт к «телепортации Духа Святого» в мозги некоторых форумистов (Яника, допустим), то есть к кардинальной внутренней МЕТАНОЙЕ (молниеподобной)... В дзен-буддизме подобное называется термином САТОРИ...
Но вероятнее сейчас (скорее всего) «сатори нейросетей» (метанойя ИИ)... Надсистемная перепрошивка их алгоритмов самообучения...
Сообщение отредактировал Уляшов - Вт, 03.12.2024, 12:44
Цитата Яник Я бы с удовольствием продолжил беседу, но этот вредитель заполнит всё пространство белоусовым и го. Я не в силах продираться сквозь его пургу. Может в своём Заповеднике продолжить? Ну, а кто мешает-то. Чтобы не было путаницы можно обозначить , как флэшмоб1.1. На счет вредительства Магистра- вопрос спорный. Это способ его мышления, а не вредность, как таковая. Придется смириться)))
На счет вредительства Магистра- вопрос спорный. Это способ его мышления, а не вредность, как таковая. Придется смириться)))
Несомненно Магистр_истории_Сель вредит не нарочно. Такое по факту вредительство просто способ его существования. Он болен нарциссизмом в тяжелой форме и иначе не умеет и не хочет. Вот он обещал не появляться в этой ветке до 7 января. Как считаешь, Борис1961, сколько дней он продержится? Давай попробуем ему поверить. Имхо его хватит часа на 72. Так что нам можно будет что-то обсудить без атмосферных помех. Недолго.
Тут лучше всего пояснить моим флэшмобом. Когда я его написал, то еще не мог понять - какого хрена меня преследовала навязчивая идея по поиску своей Инь в течение многих десятилетий. Но потом вдруг через день или два пришло озарение, и все встало на свои места. Фактически даже не понадобилось участие других коллег!!! Это и можно условно назвать блицмобом: написал флэшмоб и очень быстро разобрался - что он значит. Кстати, и с флэшмобом Вячеславны я тоже быстро для себя разобрался А Вячеславна сама, по-моему, так и не разобралась со своим кладбищем. И хоть Магистр старался помочь, но... Т.е. тут получился длинный флэшмоб, который превратился даже в мультитекст. Но в случае с Вячеславной цель не была достигнута, по-моему.
Мог ты подробнее все это раскрыть. Из твоих флешмобов мало информации. Про поиски Инь. Про то, в чем разобрался с Вячеславной. С чем она не разобралась. И т.д.
Тему про флешмобы не читал. Пытался пробежать глазами, но бред какой то. Ничего не понимэ....Надо представить себя на кладбище ночью ? НОРМАЛЬНЫЕ ЛЮДИ НА КЛАДБИЩА ПО НОЧАМ НЕ ХОДЮТЬ !!!!!!!!!!!!!!! Представить себя могу только в качестве покойника ночью на кладбище. Ну представил...... меня закопали.... Заранее всех предупредил, чтобы фота дурацкого на памятнике не было.....чтобы рожу мою смешную никто не видел и не обсуждал...лежу......глаза ввалились, нос заострился, давление ноль на ноль....Ну лежу....День лежу....два лежу.....уже год лежу. Всё спокойно....полёт нормальный.